нового вируса. Мутации заняли бы продолжительное время, да и вероятность успешной трансформации составила бы лишь пятьдесят процентов, однако черви итак бездействуют, а их количество — не проблема. Но из-за поспешного перфоманса, представившего модификации телосложения как награды, а не данность, пришлось отложить данный вопрос. Хоруанцы «заслужили» новую силу, что же сделали черви? Спали во время нападения Хорунгарда? Такой себе подвиг.

Влад все тоньше чувствовал аспекты ментальности разумных существ, и не собирался так просто нивелировать полученные преимущества. Пусть новая сила послужит стимулом для обретших самосознание, чтобы те вносили больший вклад в развитие Вормонд. Однако генералов все равно нужно преобразовать, они немало сделали для достижения его целей.

Наладив производство, Влад, не обращая внимания на уговоры Эйдона присоединиться к приветственной вечеринке в честь его возвращения, отправился в лабораторию. Цель исследования — изучить способность глаз жизни и смерти разрушать духовную оболочку на элементарные составляющие. Эта сила открывала путь к чему-то большему, нежели простое накопление омни. Она позволяла расщеплять искры, и получившимися в результате распада элементами, укреплять душу. Таким нехитрым способом Влад смог соединить сосуды и получить искру, практически не уступающую великим расам в объеме, прочности, и энергетическом потенциале. Но что если зайти дальше?…

В первую очередь Влад изучил структуру генома Арцилия, зараженного и подавленного Архичервем. Результат одновременно заинтересовал и разочаровал. Ценность представляли данные о межмолекулярных взаимодействиях тканей, содержащих в себе сутры различного типа. Интегрированные телосложения Алчности, Презрения, и врожденное Обиды, в обычном состоянии не ужились бы друг с другом, однако здесь они достигли синергии. Сутра Презрения подавляла бурный энергетический конфликт своей властью, Алчность поглощала те немногочисленные эманации, вылившиеся из их неудачного слияния, а Обида преобразовывала пораженные ткани тела в ядовитую эссенцию, которую можно использовать в бою без вреда организму. Арцилий — талантливый ученый, ограниченный технологиями и невежеством своего мира. Родись он в более развитом обществе, все могло быть иначе. Но в этом и отличие таланта от гения, первому необходима среда, а второй сам создает ее.

В остальном данные Арцилия не порадовали от слова совсем. Обычный генокод хоруанца, с несколькими уникальными цепочками доминантных нуклеотидов, усиленно производящих редкие аминокислоты. Примерка этих последовательностей в фантоме жизни дала неутешительные результаты — гены влияли на общую выносливость, остроту чувств, и улучшение зрения. Ничего сверхъестественного, способного создать глаза жизни и смерти. Значит, дело не в геноме, а в духовной составляющей сутры, при взаимодействии с жизненной энергией, вызывающей определенные мутации. Это усложняло исследование… Влад обладал достаточными знаниями, для переноса существующих данных души, их сохранения, и воспроизведения. Но никак не глубокого исследования и анализа. В области духовных искусств он похож на ученого генетика первой половины девятнадцатого века. Можно вывести группу бактерий, можно извлечь ядра и попытаться засунуть в другие одноклеточные организмы, примерно понимая, что из этого ни черта не выйдет. На этом все…

«Я — Владислав Вормонд! Не Арцилий, ограниченный недостатком знаний! Если нет соответствующих методов, просто создам их!»

….

……

……….

— Кусок невежественного дерьма! Как это ты не знаешь о природе собственных сил?! — В очередной раз вбив голову хитинового Арцилия в каменный пол крепости Аман, Влад стиснул зубы. Проведя сутки, как снежинка, бегающая вокруг костра и тщетно пытающаяся попасть в самый его центр, он утратил былое спокойствие. Последней попыткой стало исследование памяти Арцилия, однако все, что тот знал о глазах жизни и смерти — для использования нужно влить сутру и смотреть на цель применения. В зависимости от того, жива она или мертва, эффект будет разным.

Глава 393: Заразительный гедонизм

Незнание Арцилия подноготной глаз жизни и смерти неимоверно раздражало. Как можно не интересоваться собственной природой? Влад, в раннем детстве выяснил, почему встреча взглядами вызывает дискомфорт. Потому что в природе данное действие означает угрозу. Почему смерть взрослого и ребенка откликается совершенно разным уровнем эмоций. Потому что в человеческом виде запечатлена защита потомства до определенного возраста. Почему скромность сильного подкупает, даже если его деятельность исключительно агрессивна. Потому что это социальный аналог показывания брюшка. Почему люди так отчаянно цепляются за нравственность, и сопереживание, избегая психопатии, хотя последняя — истинное проявление рациональности. Самого важного аспекта разумного существа. Потому что моральные принципы, все до единого, происходят из чувства безопасности: Не убивай, не кради, помогай, не груби, будь справедлив, милосерден, терпим, не завидуй, не клевещи. Сколько бы фактической пользы не приносило переступание через заданные черты, человек откажется от них, лишь бы чувствовать себя в безопасности. Ведь несмотря на развитое окружение, он — все то же жалкое животное, трясущееся от страха в промозглой пещере. Животное, боящееся внешнего мира и ждущее, что он станет таким же мирным и ничтожным, как родная пещерка.

Влад проанализировал каждую свою эмоцию, и реакцию на раздражители. Он копался до полного разбора, а осознав, насколько сильно ограничен собственной природой, отбросил оковы. Трудно преодолеть позывы собственного тела, но жить блаженным рабом еще труднее.

Так почему, он, будучи ребенком, узнал о себе все, что мог, а этот великовозрастный гаденыш, мнящий себя великим исследователем, застрял на уровне понимания собственных процессов испражнения.

Раздражение тихо улеглось на задворках сознания, оставляя лишь холодный взгляд. Влад мог бы полностью избавиться от эмоций на генетическом уровне, но каталитические процессы большинства химических реакций завязаны на тех же веществах, что заставляют мозг реагировать тем, или иным способом. Без них эффективность физической оболочки упадет в разы, особенно это касается нервных клеток — главного достоинства физиологии Вормонд.

Оставив Арцилия мариноваться в собственной крови, Влад отпечатал клеймение тропы подчинения: междоменную нору, и переместился в Безымянную крепость. Под утро, когда еще светило не выглянуло из-за горизонта, и все должны были спать, обитель знаний шумела и праздновала. Влад, стоявший в воздухе над крепостью, странным взглядом смотрел на полуголых девушек, весело пляшущих под техно-музыку из корабля норботтов, зависшего неподалеку. Кажется, нравственная основа хоруанцев под угрозой из-за гадких инопланетян…

Основной праздник проходил во внутреннем дворе. По кругу расставлена всевозможная мебель, а в центре извивались по-змеиному красотки-хоруанки. Даже некоторые генералы Вормонд приобщились к гедонизму.

— Наш великий патриарх вернулся! — Крик Эйдона, в одних трусах забравшегося на вершину залы совещаний, и с обеих рук распивающего бутылки древнего хоруанского вина, привлек всеобщее внимание. Радостные крики и приветствия заглушили музыку, все вглядывались в мрачные небеса, где завис Влад. — Ну разве он не прекрасен?! Само совершенство, таящее в себе столько всего интересного! А вы знали…? Он обманул Юргласа — вестника Квадука неисчислимого! Провел вокруг